Дарья Донцова
Идеальное тело Пятачка

Татьяна Сергеева. Детектив на диете – 5


На главную
Глава «  1-3 4-6 7-10 11-13 14-17 18-21 22-24 25-27 28-30 31-34  »

Глава 11





Я могу совершить глупость, и чаще всего это происходит, если оказываюсь в неожиданной ситуации. До сих пор я не в состоянии забыть, как в школьные годы ездила с классом в Ленинград на экскурсию. Красоты города я не заметила, потому что всю неделю смотрела на Ваню Романкина, в которого влюбилась по уши. Ваня считался королем класса и не обращал ни малейшего внимания на толстуху с последней парты. Пять лет я мечтала очутиться с Романкиным на необитаемом острове, выжить, например, после авиакатастрофы и остаться с Ванькой там, где нет ни одного человека. Сейчас я понимаю, что избалованный девичьим вниманием Иван не снизошел бы до дружбы с уродиной Сергеевой, даже очутившись на Марсе. Но в юные годы нам свойственны иллюзии, и я думала: вот бы случайно оказаться с ним наедине…
И судьба неожиданно предоставила мне такой шанс. В один из дней нас повезли на экскурсию в Ленинградскую область, привели в очередной дворец и начали гонять по комнатам, набитым пыльной мебелью. Я, конечно же, смотрела не на экскурсовода, а следила за Ваней, который внезапно отделился от толпы и метнулся в коридор. Я побежала за своим любимым и нашла его в полуподвале, перед дверью с прозаической табличкой «Туалет». Справа от нее сидела на стуле старуха с вязаньем, слева на веревочке висел рулон бумаги.
– Ну тетенька, – ныл Романкин, – мне туда очень надо.
– У нас за деньги, – меланхолично отвечала бабка. – Три копейки малое дело, пятачок большое, если то и другое, то выйдет восемь. Гривенник не приму, сдачи нет.
– Бабушка, – плаксиво тянул Ваня, – в тубзик всегда бесплатно пускают!
Напомню вам, что речь идет о моем детстве, тогда никто не слышал об отправлении естественной нужды за деньги.
– Нам бюджета на ремонт не дают, – окрысилась пенсионерка, – райотдел культуры разрешил туристов за плату обслуживать. Давай монетки и заходи.
– У меня нету денег, – застонал Романкин, – я купил стаканчик с мороженым, мама больше не дала.
– Нет наличных – нет толчка, – философски ответила служащая.
Ванька засопел, и тут настал мой час. Я вынула из кошелька восемь копеек, бросила их на фарфоровое блюдечко со щербинкой и воскликнула:
– Здесь за все, за малое и большое. Иди, Вань, угощаю от чистого сердца.
Романкин обернулся, увидел меня, покраснел, как свекла, и растерялся. Я сообразила, что совершила бестактность, попятилась и налетела на двух прыскающих в кулак одноклассниц: Лену и Олю, самых отвязных сплетниц и врушек. Старуха заржала, как пьяная лошадь:
– Иди, женишок, невеста тебя пожалела!
Романкин кинулся в сортир, Лена и Оля от хохота сползли по стене, я предпочла удрать. А вскоре вся школа знала, что Сергеева совсем потеряла голову от любви к Романкину. Народная молва сильно исказила факты, одни уверяли, что мы целовались, сидя на унитазе, другие сообщали, будто обнимались у рукомойника, а потом я ему заплатила.
Смешно, но мой рейтинг сильно повысился, Ванькин же, наоборот, упал. Но интересно другое: мое горячее чувство к Романкину испарилось без следа в тот момент, когда я, провожаемая повизгиванием девчонок и гоготанием старухи, летела вверх по лестнице, мечтая очутиться за тридевять земель от туалетного подвала.
Вот какая хрупкая вещь любовь, никогда не предлагайте кавалеру денег для посещения сортира, последствия могут быть непредсказуемыми.
Я улыбнулась своим воспоминаниям и посмотрела на стол. Однако, симпатичная посуда у деда! Я взяла тарелочку и перевернула ее. Она была изготовлена в Германии на всемирно известном заводе, специализирующемся на производстве дорогой столовой посуды, а крошки, упавшие на клеенку, похоже, ранее принадлежали песочному пирогу с черникой, вон лежит одна смятая ягодка.
– Так чего ты хотела? – спросил Степан, входя в комнату.
– Говорят, по дому привидение ходит, – прошептала я.
Колдун не стал меня успокаивать.
– Верно, его Клаусом зовут.
– Он опасный?
– Запросто убить может.
– Ой! – взвизгнула я. – Дедушка, а за что?
Степан погладил бороду и весьма складно изложил сказку. Она практически ничем не отличалось от историй, услышанных мною ранее. Но надо отдать деду должное: он был великолепным рассказчиком, в нужных местах делал драматические паузы, то повышал голос до визга, то понижал до баса, сопровождая повествование живой мимикой. После того как Степан умолк, я спросила:
– А днем, при белом свете, Клаус не появляется?
– Нет, – усмехнулся дед, – если в развалины не пойдешь, жива останешься. А вот как только стемнеет, сиди тихо!
– О каких развалинах вы говорите? – заинтересовалась я.
Степан положил на стол тяжелые руки с натруженными работой пальцами.
– Раньше здесь деревня была, в Харитоновке много народа жило, имелась и церковь, знаменитая, даже в Москве про нее известно было. В ней на Рождество чудо случалось, являлся народу ангел белый с крыльями. Я сам этого не видел, храм большевики разрушили, иконы сожгли, а здание под зернохранилище приспособили. Но мама моя лицезрела божьего посланника.
Сообразив, что Степан завел новую историю, я решила не перебивать старика. И скоро узнала еще одну местную легенду.
Здешний батюшка, увидев, как бывшие прихожане разносят церковь в щепки, попытался усовестить мужиков, но те, озлобившись, убили священника. Ночью к зачинщику безобразий Пантелеймону Фролову явился дух казненного и печально сказал:
– Я вас простил, а Господь не хочет. Пропала Харитоновка.
И с той поры обрушились на деревню несчастья: здесь рано умирали взрослые, не рождались дети, плохо росли овощи на огородах, яблони, сливы и вишни вечно съедал червь. Если по всей области светило солнце, то в Харитоновке лил дождь. В конце концов тут остался один Степан да развалины той самой церкви.
– Когда новый барин землю покупал, – талдычил дед, – я его предупредил: «Лучше не связывайтесь с проклятым местом, найдите другой участок». Но разве богач нищету послушает? Вот он и получил Клауса! Тот из церкви на охоту выходит, я видел его много раз. Не шастай туда, можешь пропасть. Гиблое место. Там всегда скотина пропадала, зайдет в развалины коза или корова, ан нет ее потом. Клаус ее забьет и сожрет! Из под земли иногда жуткие звуки несутся – крик, вой, рычание. Это черти с Клаусом играют. Хочешь в живых остаться?
Я старательно заклацала зубами.
– Да, дедушка.
– Тогда послушай меня, не приближайся к останкам храма.
– Да, дедушка!
– Лучше туда не заглядывать.
– Да, дедушка, – шептала я. – Ой! Страшно то как! А вы один живете?
– Как перст, – подтвердил Степан.
– Можно у вас комнатку снять? – заныла я. – Коленки трясутся от жути, теперь ни за какую зарплату не хочу в хозяйском доме ночевать. Вдруг Клаус решит в мою спальню зайти?
Степан сообразил, что перегнул палку, и дал задний ход.
– Неприлично молодой женщине с мужчиной в одном доме жить, это лишь родственникам положено.
– Вы старик, – схамила я, – ни одна душа дурного не заподозрит.
Дед крякнул.
– Я не сдаю комнат, их здесь всего две. Эта и спальня. Запомни: Клаус только по коридорам бродит. Услышишь звон и барабанную дробь, сиди тихо. И он нечасто вылезает.
– Значит, можно в недействующую церковь заглянуть? – захлопала я в ладоши, изображая инфантильную крошку килограммов на восемьдесят.
Дед быстро погасил вспыхнувшую в глазах досаду. Наверное, он уже возненавидел дурочку, свалившуюся ему на голову. Остальные то горничные быстро пугались Клауса и, поджав хвост, убегали в особняк, а я то трясусь от ужаса, то собираюсь на экскурсию в разгромленный храм. Ну как справиться с такой идиоткой?
Степан потер руки, дунул на них, сжал пальцы в кулаки, поднес их к моему лицу и раскрыл ладони. Я невольно отшатнулась.
Дедушка ласково улыбнулся.
– Не бойся. Я подселил к тебе охрану, в случае чего она отвернет беду. Но на рожон не лезь, к храму не приближайся, там силы Сатаны орудуют. Помнишь, как я о тебе всю правду рассказал, сразу твое прошлое увидел?
– Да, дедушка, – ответила я смиренно.
– Значит, мне можно верить?
– Да, дедушка.
– Слушай меня, милая! – торжественно объявил колдун. – Работай похвально, и радость придет – через полгода замуж выйдешь.
– Ой, правда, дедушка? – запрыгала я на отчаянно скрипящем стуле. – Ой, а вы не врете?
– Зачем бы мне лгать? – серьезно спросил Степан. – Иди в дом, ничего не бойся!
– И как вы один живете?.. – запричитала я, надевая обувь.
– С божьей помощью и молитвой, – назидательно произнес ведьмак.
– Может, вам еды принести? – приставала я.
– Нет необходимости, – отмахнулся Степан, – я постоянно пощусь, а кашу сварить легко.
– Хотите, полы вам помою?
– Ступай с миром, – заскрипел зубами Степан.
– Совесть мне не позволяет так уйти, – плаксиво завела я. – Денег вы не берете, помощи не принимаете... Помогли хорошим советом, долг теперь повис на мне камнем.
– От взялась на мою голову! – гаркнул дед.
Стоявший чуть поодаль Емеля всхлипнул и повалился на бок.
– Ладно, выброси помойку, – распорядился Степан. – Вынь пакет, завяжи его да отнеси к бачкам. В парке у барина не кидай, мусорить грех. Хоть и чужая территория, да земля у людей одна. Сделаешь кому гадость, она к тебе сторицей вернется.
Я бросилась к ведру, стоявшему у крыльца, успевший очнуться Емеля побрел за мной.
– До свидания, дедушка! – помахала я Степану.
– Иди, иди, – едва сдержал раздражение старик, – авось больше не встретимся.
Пакет с отбросами оказался тяжелым. Я, преодолев брезгливость, отошла подальше от владений Степана, развязала тесемочки и стала изучать мусор. Дед хитер, ловко прикидывается лешим и колдуном в одном стакане, твердит о своем отшельничестве, о постоянном соблюдении поста, ненависти к телевизору и наверняка производит на не очень умных местных служащих жуткое впечатление. Но Таню Сергееву Чеслав принял в группу за умение видеть мелочи, и у меня возникла масса вопросов.
Оставим в покое антенну и плазменную панель, многие пожилые люди, с пеной у рта осуждая политику телеканалов, втихаря смотрят и «Дом 2», и криминальные сериалы, и «Секс в большом городе». Ну стыдно им признаться, что они засыпают, включив кнопку «Культура», и оживают, наблюдая за молодежными разборками, погонями со стрельбой и эротическими приключениями веселых дамочек. Но откуда у отшельника пластиковый мешок для мусора? Пенсионеры предпочитают по старинке выстелить ведро газетой или засунуть в него бесплатный пакет из супермаркета. Полиэтилен для мусора стоит денег, которые, в прямом смысле слова, уйдут на выброс. С крошечной пенсией надо экономить, а у Степана дорогой мешок с завязками. Где его наш отшельник приобрел? Он вызывает на дом службу, доставляющую товары?
На столе у деда я видела фарфоровую тарелку, белую с синим рисунком, на ней остались крошки. Ничего особенного, да? Но вчера к ужину в особняке подавали пирог с черникой, и стопку точь в точь таких же белых тарелочек с синим орнаментом я заметила на кухне, когда приходила посмотреть на дергающегося во сне пса поварихи. Кто то из прислуги отрезал кусок от пирога и принес деду? Но ведь в песочное тесто щедро положены сливочное масло и яйца. Хорош постник!
А еще меня удивил мусор. Бедный старичок питается совсем не по пенсионерски. Вот пустая упаковка из под коричневого тростникового сахара. Не так давно я прочитала в одном журнале о крайней вредности рафинада и решила заменить его более полезным темным сахаром. В магазине я потянулась к нужной полке, но меня тут же затошнило, когда я увидела стоимость песка. Поверьте, это не тот продукт, который охотно берут пенсионеры. Что у нас дальше? Стеклянная бутылка из под оливкового масла и порожняя коробка из под швейцарского шоколада. Дед Степан, вы тайный лакомка и мерзкий врунишка!
Дальше копаться в отбросах я не стала, для выводов хватит и увиденного. Если сложить вместе цену сахара, масла и конфет, уже получится сумма, которая человеку, живущему на социальное пособие по старости, не по карману. Увы, наше государство не может достойно обеспечить пожилых людей, и хорошо живут те, кто имеет заботливых детей. Сын или дочь принесут родителям вкуснятину, купят лекарства, от себя оторвут, а стариков побалуют. Но Степан утверждает, что одинок. Тогда откуда у него столь дорогие продукты? Напрашивается лишь один ответ: в особняке Кнабе у колдуна есть близкий друг, который разбойничает в хозяйской кладовке.
И последнее по счету, но не по важности соображение. Милый дедуля меня ждал! Он предполагал, что «мамочка» Гензы заглянет к ведьмаку на огонек, не сдержит любопытства, и специально подготовился к моему визиту. Некто, предполагаю, что все та же, приносящая колдуну вкусные пироги, особа, рассказал старику подробности биографии зоопсихолога. И Степан прямо с порога ошеломил посетительницу, изобразив умение читать чужие мысли, абсолютно верно перечислил вехи биографии новой работницы, которая носит на груди рукохвоста: одинока, мечтает о семье, училась на психолога. Любая женщина опешит, услыхав о себе достоверные подробности. Но случился косяк. Я услышала биографию Татьяны Кауфман, а не историю жизни Танечки Сергеевой. Я, как вы знаете, счастлива замужем за Гри  и никогда даже не приближалась к факультету психологии. Степан никакой не экстрасенс, он мелкий жулик, который имеет сообщника в доме Кнабе.
Я шла по центральной аллее, высматривая охранника. Дед Степан ловко дурит голову тем, кто к нему обращается, вероятно, нафантазировал он и историю про Клауса. Зачем?
Вдали показался парень в черной форме, едущий на велосипеде, я замахала рукой:
– Пожалуйста, помогите!

Глава 12

Секьюрити остановился.
– Добрый день, Татьяна. Чем могу вам пособить?
Еще вчера я дала себе слово не удивляться, принимать все происходящее в имении без удивления, но сейчас забыла о своем решении.
– Мы знакомы?
– Лично нет, – без тени улыбки ответил парень, – но весь состав предупрежден: вам следует оказывать содействие при любых обстоятельствах и затруднениях.
– Уж не знаю, можно ли считать мешок с мусором проблемой, – улыбнулась я. – Нашла его под деревом, хотела оттащить на помойку, но не знаю, где она.
Охранник помрачнел.
– Осторожно опустите находку на землю и медленно, не совершая резких движений, отойдите на безопасное расстояние.
Я посмотрела на черную рубашку собеседника, увидела бейджик с именем «Леонид» и стала успокаивать бдительного стражника.
– Вас зовут Лёней? Понимаю, о чем вы подумали, но никакой бомбы внутри нет, только бытовые отходы. Я заглянула внутрь и увидела исключительно порожние банки и упаковки.
– Никогда не приближайтесь к... – начал укорять меня молодой человек, но его прервал звук пришедшей sms ки.
Леонид вытащил из кармана мобильный и цокнул языком.
– Сто раз просил не писать мне на работу! Бесполезняк!
– Девушки хотят держать любимых на коротком поводке, – поддержала я разговор.
– Это сестра, ей двенадцать лет, – буркнул секьюрити. – В голове одни тряпки, марки косметики она наизусть знает, ночью разбуди, без запинки ответит, где какая помада продается и по какой цене. А из школы двойки охапками таскает, меня потом мать ругает.
– За что? – удивилась я. – Вы мешаете девочке уроки готовить?
– Она сама кому хочешь жить не даст, и мама ей потакает, – горько ответил Леня. – Меня ремнем в детстве драли, поэтому я хорошим человеком вырос, а Натке любая шалость с рук сходила, видите ли, она девочка. Чуть на второй год не осталась, дали ей задание на лето, сейчас она на экзамене находится. Во, написала: «Кто придумал сказку „Огниво“.» Я про такую даже не слышал. Знаете, что дальше произойдет? Натка за экзамен «лебедя» огребет, ее в седьмой не переведут, а мать мне выволочку устроит, год грызть будет: «Ты старший, обязан выручать младшую».
– Беде легко помочь. Сказка «Огниво» принадлежит перу автора по фамилии Андерсен.
Леонид недоверчиво прищурился.
– Точно?
– Можешь не сомневаться, – заверила я, – Андерсен.
– Ну спасибо, – с облегчением выдохнул охранник. Начал нажимать на кнопки и неожиданно спросил: – Как пишется – Памела или Помела?
Я растерялась.
– Кто?
Леня потряс сотовым.
– Я Натке ответ пишу. Памела или Помела? Ну имя Андерсен!
– Ганс Христиан, – сказала я. – При чем тут помесь грейпфрута с апельсином? Или что там скрестили, чтобы получить помело.
Леонид тоже перешел на «ты»:
– Ты прикольная! Люблю веселых! Сама ж сказала, сказку написала Памела Андерсен, она в «Спасателях Малибу» снималась. Кинушка старая, но я ее видел. Красиво сделано – море, девчонки...
Меня охватило возмущение:
– Ты никогда не слышал про Ганса Христиана Андерсена?
– Нет, а кто он такой? – разинул рот охранник.
Я решила дать парню урок западной литературы.
– Автор многих замечательных сказок – уже упомянутого «Огнива», «Стойкого оловянного солдатика», «Снежной королевы» и других. Неужели не читал?
– Мультики смотрел, – радостно заявил Леня. – Значит, не Памела? Исправить имя?
– Непременно! А то твоя Наташа точно во второгодницы попадет, – заявила я.
Раздался резкий гудок, на этот раз телефон сработал у меня.
– Танечка, мурлысечка, я привезла тебе чемоданчик, – просюсюкала Марта, – брожу у главных ворот, но местная горилла в форме... кстати, она даже не пытается прикинуться человеком... тупо лает: «На территорию нельзя».
– Сейчас приду, – пообещала я.
– Постарайся прибыть до полуночи, – сахарно медовым голосом журчала Карц, – мне не хочется ночевать на дороге. Понимаю, тебе тяжело быстро ходить, но...
Я захлопнула крышку мобильника и повернулась к Лене:
– Как добраться до центрального входа?
– По аллее прямо, – отчеканил охранник.
– Далеко?
– Порядочно. А чего?
– Подруга привезла мои вещи, – пояснила я.
Леонид постучал рукой по раме велосипеда.
– Садись, с ветерком домчу.
– Железка погнется, – попыталась я пошутить, – и ты с места не сдвинешься, я вешу много.
Охранник снова похлопал по раме.
– Давай, не кочевряжься, я на нем че только не перевозил. Или боишься? А мешок пусть тут останется, садовники уберут.
Поколебавшись, я боком устроилась на железной трубе, Леня схватил руль и без видимых усилий закрутил педалями. От парня пахло мылом и почему то конфетами, никакого «аромата» табака или водочного перегара от него не исходило.
Вид Марты, расхаживающей около машины, потряс меня до глубины души. Наша светская львица была одета в розовые бриджи, усеянные стразами, и в белую футболку с принтом голубой собачки. Сегодня Карц явно не успела заглянуть к стилисту, ее длинные белокурые волосы были собраны в хвост, а личико освежал залихватский макияж: свекольный румянец, оранжевые губы, зеленые веки и склеенные тушью ресницы. Но самое шокирующее впечатление производила иномарка, чей год рождения я назвать не берусь. Похоже, тачка в два раза старше дочери олигарха.
– Ну наконец то! – заорала «подруга» и замахала рукой, на которой болталось штук десять железных браслетов с брелоками. – На животе ползла? Я целый час на солнце прыгаю, мигрень уже началась. Пошли!
Чуть не потеряв одну из туфелек, расшитых «изумрудами», Карц направилась к прадедушке автопрома.
– Ну и карета! – не выдержала я. – И ты в таком... э... необычном виде.
Похоже, необходимость вылезти из за руля своего выпендрежного авто обозлила коллегу до крайности, а тряпки, взятые у челноков, просто бесили, поэтому Марта зашипела змеей:
– Разве у бабы, засовывающей в слона клизму, может быть подружка на «Бентли» и в приличной одежде? По Сеньке и шапка! Каков поп, таков и приход! Я еле доехала сюда на этой таратайке. А ты, гляжу, времени даром не теряешь, обзавелась кавалером. Весьма трогательное зрелище: Танечка и Ванечка на велике. Вытаскивай багаж сама, я не приспособлена для такой работы. Чего уставилась? Чемодан не нравится? Ну да, не фирма, согласна!
Я оценила размер поклажи.
– Очень уж большой саквояж.
Марта закатила глаза. Потом заорала:
– Эй, ты, на велике!
– Я? – испуганно уточнил Леонид.
– Ты видишь тут отряд велосипедистов? – наехала на него светская львица.
– Нет, – замотал головой охранник.
– Взять кофр и отвезти... – Марта запнулась. – Не знаю куда, Таня скажет. Мне пора. Чао, бамбино!
Карц стукнула по бамперу ногой, на нем незамедлительно образовалась небольшая вмятина.
– Вау! – подскочил Леонид.
– Проблемы? – язвительно спросила Марта. – Живот болит? Котлет пережрал?
– Машину жаль, – по детски честно признался секьюрити.
Глаза Карц превратились в блюдца.
– Ма ши ну? Ну, здоровеньки булы, татары! Машина... Ха! Таз на колесах!
Марта скользнула за руль. Антиквариат, бряцая металлическими частями, на удивление бойко покатил по дороге.
– Вот стерва! – выпалил Леонид.
– Ага, – машинально согласилась я. Но сразу опомнилась: – Не смей так говорить о моей подруге! Она отличный товарищ и просто красавица!
Секьюрити скорчил пренебрежительную гримасу.
– Не заметил привлекательности. Ну, стояли тут замотанные в тряпки грабли... Считаешь свою Марту Мисс мира?
Я не ответила, но Леонид не остановился.
– На Кощея Бессмертного она похожа. Девушка должна иметь здесь – во, а тут – о! Как у тебя. Кстати, что ты собралась делать после работы?
Изумленная странным поворотом беседы, я пробормотала:
– Хотела рано лечь спать.
– Могу тебе парк показать, знаю много красивых мест, – начал соблазнять меня молодой ловелас. – Торопиться нам некуда, если ты сегодня устала, договоримся на завтра.
– Я слышала, здесь есть интересный храм. Древний, построенный при Петре Первом, – прикинулась я любительницей архитектурных памятников. – Хотела его изучить.
Леонид вздрогнул.
– И не думай!
Я изобразила смесь удивления и растерянности.
– Почему?
– Опасно, – коротко отрубил юноша, – ни в коем случае на развалины не ходи.
– Боишься? – решила я подначить Леню.
Но тот вдруг честно признался:
– Ага. Гиблое место! Чуть подальше брошенное кладбище, лес... Мороз по коже продирает! Там деревья высокие, от церкви остались лишь стены, ничего интересного. И привидение ходит злобное. Про Клауса слышала?
– Ты веришь в байки? – поддела я парня. – Трусишка!
– Никто правды не знает! – воскликнул Леонид. – И я его видел.
– Кого? – ехидно ухмыльнулась я.
– Клауса, – мрачно сообщил секьюрити.
– Во сне? – предположила я. – Лег на полянке под деревом, сладко закемарил и...
Охранник замедлил шаг.
– Не а, на дежурстве дрыхнуть нельзя. В тот день Лаура Карловна позвала меня ящики с консервами для животных из подвала таскать. Я их носил, носил и упарился, решил отдохнуть. Да только где спрятаться? Ну и залез за гору туалетной бумаги. Лаура запасы как перед войной делает, до неба рулоны сложены. Думал, посижу четверть часа, отдышусь...
Я вся обратилась в слух.
Экономка не только предусмотрительна, но еще и бережлива, зажигать свет на всю мощь разрешает лишь в хозяйской части особняка и на кухне, где полумрак не способствует правильному приготовлению пищи. В прочих помещениях ввинчены маломощные лампочки, а уж в подвале почти темнота.
Леню стало клонить в сон, внезапно парень уловил звук шагов и испугался. Неужели Лаура Карловна решила лично проверить, как движется перенос консервов, и сейчас Леня получит пендель. Но уже через секунду парень сообразил: вредная бабка не могла воспользоваться неудобной железной лестницей, и она не станет красться. Лаура шагает по хозяйски. А еще она, на радость нерадивой прислуге, постоянно что то бубнит. О приближении бабки горничные узнают заранее, услыхав ее ворчание:
– Безобразие! В центральном коридоре на ковре пятно, а в библиотеке диван не пропылесосили...
Девочки, мирно сидевшие в креслах, вскакивают и принимаются с бешеной скоростью орудовать тряпками и метелками. Когда Лаура предстает перед горничными во всей красе, она видит их при деле и не ругает.
Но сейчас было слышно лишь осторожное и деликатное позвякивание. Леня глянул в дырку между неплотно сложенными упаковками пипифакса и окостенел. По подвалу перемещалась черная фигура в плаще с капюшоном. Рукава хламиды были обшиты по краю бубенчиками. Если шевелить руками, должен возникнуть резкий звон. Но существо не хотело шуметь, шло, не совершая лишних движений. А на шее у него висел барабан.
– Слава богу, меня там не было, а то могла умереть от страха, – честно призналась я.
Леня кивнул.
– Сам еле жив остался. До того я не очень то верил в Клауса, и вот он, получите, с тамтамом и звенелками.
– Дальше рассказывай! – поторопила я парня.
– Это все, – сказал охранник, – он исчез.
– Куда?
– Фиг его знает! Растворился, – пожал плечами секьюрити.
– Так не бывает, – не согласилась я.
– Ты профессор по призракам? – надулся Леонид. – Хоть одно привидение живьем видела?
– Они все умерли, – попыталась я возразить, – в призрака превращается только покойник.
Леня прибавил шаг.
– Плевать. Дохлый или живой, но он тю тю. Я зажмурился, посидел, открыл глаза – пусто. Клаус рассыпался на молекулы.
– Значит, человек ушел, – менторски возразила я.
– Нет, это был Клаус, – замотал головой секьюрити. – В подвале сразу серой запахло, как от дьявола!
– Откуда тебе знать, какой аромат испускает Сатана?
– Бабушка рассказывала, – перешел на шепот Леня, – что перед тем, как Сатана приходит или вон убирается, отвратно воняет. Ты в подвал заглядывала? Не в цоколь, а еще ниже?
– Нет, – призналась я, – даже не знала про него.
Леня поставил чемодан на дорожку, я, катившая его велосипед, тоже остановилась. Парень начал меня просвещать.
– Если спуститься на минус первый этаж, там баня, бильярдная и тренажеры, но ими редко пользуются. Герману Вольфовичу врач запретил, Лаура Карловна старая, а Эрика болеет. Михаил, правда, часто в фитнес зал заглядывает. В общем, парилка стоит пустая и шары гонять некому, разве что доктор, Бруно Леопольдович, балуется. А вот бассейн хозяева посещают, он расположен в правой стороне цоколя. Около спортзала есть небольшая дверка, распахнешь ее, вниз идет железная лесенка. Лаура животных сильнее людей любит, боится, что им жрачки не хватит, вот и забила весь нижний подпол консервами.
– Странно делать в доме два подвала, – протянула я.
Леня подхватил чемодан.
– У богатых свои причуды. Я тут всего год служу и не видел, как особняк строили, но Павел Михайлович, главный по котлам, за прорабом глядел и нам рассказывал, что Герман Вольфович затеял дом ставить на полянке. Не хотел он деревья вырубать, и место нашел хорошее, кусок свободной земли, ни одной сосны или ели. Начали яму под фундамент рыть и наткнулись на каменное основание. Хозяин в архив обратился, выяснил: в Харитоновке раньше стоял барский дом, очень старый, его даже Степан не помнит. Вот почему такая удобная площадка под застройку нашлась. Сначала думали остатки старого фундамента взрывом порушить, а потом решили их частично использовать. Совсем нижний подвал – древний. Там такие каменюки! Умели раньше строить, за много лет ничего не покосило, не повело. Я слышал, в те времена вместо цемента брали яичный белок. А сейчас – стены из картона, потолок тряпичный, живи, как поросенок Наф Наф и его братья...

Глава 13

Генза с одного раза понял: ему можно капризничать во время еды. Поэтому в обед мой «сыночек» с недовольным фырканьем отверг положенные ему овощи и фрукты, отвернулся даже от сочного манго. Зато рукохвоста привлекла телячья котлетка, и он слопал ее без остатка, а потом принялся благодарно облизывать мне пальцы.
– Надеюсь, у тебя не случится понос, – сказала я, меняя капризнику памперс, – давай договоримся: вечером ты все же осилишь яблоко.
Генза зевнул и закрыл глаза. Все правильно, поел, теперь можно и поспать.
Дверь в комнату приоткрылась, появилась Надя.
– Прости, если помешала, – чуть задыхаясь, сказала она, – но Герман Вольфович напоминает, что ужин сегодня начнется в двадцать один ноль ноль, на час позднее обычного. Ты знаешь, где малая столовая?
– Нет, – ответила я, – пока я ела в своей комнате.
Горничная сложила руки под передником.
– Тебя не предупредили, что по пятницам ужин всегда общий? Это традиция, ее не нарушают. Собираются все, кто живет или гостит в имении. Нужно надеть красивое платье, сережки. Понимаешь?
– Нельзя пропустить мероприятие? – заныла я.
Надежда прислонилась к косяку.
– Можно. Допустим, ты заболела, лежишь с температурой. Ты боишься Германа Вольфовича?
– Нет, просто не люблю семейных посиделок, – призналась я. – Во время таких сборищ непременно кто нибудь поругается.
– Тебя не тронут, – успокоила новая приятельница, – поешь потихоньку и баиньки. Это большая честь сидеть с Кнабе за одним столом, мне такой не дождаться. Значит, ровно к девяти рули на второй этаж. Поднимешься по лестнице, очутишься в холле со статуями, повернешь налево и дуй до конца. Последняя дверь по коридору – вход в малую столовую. Смотри не опоздай, Герман Вольфович не выносит непунктуальности.
Я лишь вздохнула в ответ. Надя унеслась по своим делам, а я стала разбирать чемодан и поняла, что в нем лежат совершенно новые вещи, не мои: все достаточно скромные, но отличного качества. Больше всего мне понравился светло серый костюм из шелка, он запросто мог сойти за вечерний наряд. Тот, кто прислал мне гардероб, оказался очень предусмотрительным, не забыл про колготки, нижнее белье и обувь.
Если ваш вес больше восьмидесяти килограммов, вы потратите не один день, носясь по магазинам в поисках шмоток, которые хорошо сядут на фигуру. Платье или блузку с юбкой в конце концов можно найти, а вот с бельем настоящая драма. Красивый лифчик пятого размера столь же редкий гость на прилавках столичных магазинов, как зебра в партере Большого театра.
Я искренне не могу понять: почему в эпоху прославления большого бюста и повального увлечения силиконом на прилавках красуются крохотные тряпочки, пригодные для неразвившихся девочек? В общем, если добрый боженька наградил вас пышной грудью, забудьте о роскошном белье. Всякие там кружева, цветочки, ягодки, стразы и прочая красота предназначены лишь для тех, кто носит первый и второй размеры. Обладательницам аппетитных форм предлагается розовый ужас на пяти крючках, скроенный в виде чехла для футбольного мяча. Пардон, для двух мячей. Впрочем, описанный мною выше вариант строчится на российских фабриках, но и те, что ввозятся из стран не очень ближнего зарубежья, ненамного лучше. Наиболее привлекательны немецкие модели, но они простые, как грабли, никаких украшений, так называемое «белье фрау», глубоко замужней дамы, обремененной детьми, хозяйством и более всего ценящей в одежде удобство.
Конечно, на свете существуют фирмы, выпускающие потрясающие комплекты для пышечек. Одна из них бойко торгует в Москве, но стоит белье таких денег, что у меня при виде ценника начинается нервный тик. Один раз я не выдержала, зашла в бутик и примерила изумительной красоты лифчик. Поверьте, сняв его и нацепив свой розовый практичный вариант, я ощутила себя униженной. Вот ведь странное дело, бельишко под платьем никто не видит, зачем же комплексовать? Но я то знаю, что там, под кофточкой, и испытываю чувство неполноценности, как будто натянула под брюки рваные колготки. Ясно же, что целые жалко, они дорогие и лучше носить их с юбкой, а джинсы скроют дырки и «дорожки», нужно быть экономной, но как обидно носить дрань!
Я вытащила из саквояжа тот самый, только что упомянутый мною дорогущий комплект и в первую секунду испытала прилив восторга. Это мне? А кому же еще! Ни Чеславу, ни Димону, ни моему мужу Гри не нужны бюстгальтеры. Потом мне стало неудобно. Вещи явно приобретала Марта, а она привыкла не экономить на себе любимой и по привычке отправилась в самую дорогую лавку в городе. Деньги на покупки ей выдал Чеслав. Не дай бог он решит, что я воспользовалась ситуацией и затребовала обновки ценой в годовой бонус старшего менеджера нефтяной компании!
Недолго думая, я схватила телефон.
– Слушаю, – ответил Чеслав.
Разговор я начала издалека.
– Я получила чемодан, спасибо.
– О чем ты? – недоуменно спросил начальник.
Что ж, надо действовать прямо. Как все мужчины, Чеслав не понимает тонких намеков.
А вот кстати...
Хотите, чтобы спутник жизни что нибудь для вас сделал? Говорите ему о своих желаниях откровенно, иначе получится, как у моей соседки Гали Тарасовой.
Галка мечтала получить на день рождения колечко, но боялась показаться жениху Сергею корыстолюбивой, поэтому привела его в ювелирный магазин и сказала, показывая на прилавок:
– Милый, я абсолютно не готова принимать дорогостоящие подарки. Отвратительно, когда девушка выпрашивает КОЛЬЦО! Вот, например, такое, как ЭТО! Мне не нужно ТАКОЕ КОЛЬЦО, я не расчетлива, мне нравятся полевые цветы, ромашки, васильки, я равнодушна к КОЛЬЦАМ. Конечно, если мужчина дарит ТАКОЕ кольцо, он признается тебе в любви, и это всем понятно. Но я никогда не потребую подобного проявления чувств.
Ясное дело, что после проведенной артподготовки Галка с замиранием сердца ждала прихода жениха на свой праздник. Ежу понятно: парень должен был правильно понять заявление любимой и ринуться в золотых дел лавку, горя желанием продемонстрировать свои глубокие и трепетные чувства. Надеюсь, вы в течение жизни не испытаете эмоций, которые охватили Галку, когда Сережа протянул ей букетик чахлых ромашек и заявил:
– С днем рождения, дорогая! Я хотел купить тебе браслет или кольцо, но вовремя узнал, что украшениям ты предпочитаешь полевые цветы.
Только дураки учатся на собственном опыте, я предпочитаю делать выводы из чужих ошибок, поэтому сейчас заявила без экивоков:
– Я не просила приобретать мне обновки, можно было съездить ко мне домой и взять из шкафа необходимые вещи.
– Извини, не понимаю, – буркнул Чеслав. – Я занят, насчет покупок звони Марте!
Я отложила телефон. Ладно, потом разберусь. Похоже, начальство не сильно обеспокоено тратами. Ой, а это что такое? На самом дне чемодана обнаружились часы – симпатичный будильник в виде пожарной машины. Повертев в руках безделушку, я поставила ее на письменный стол и позвонила Димону.
– «Скорая помощь» вчера в имение не приезжала, – отрапортовал Коробок, – ни в одной из клиник Москвы Майя Лобачева не зарегистрирована!
Я вздрогнула. Вспомнила бледное лицо девушки, то, как она лежала на траве, не моргая глядя вверх, подумала о мешке, который искали в бельевой Костя и Влад, затем про длинный тюк, который они же ночью клали на электрокар, и пробормотала:
– Спасибо.
– Эй, ты в порядке? – забеспокоился хакер.
Я попыталась придать беседе обычный шутливый оттенок.
– Нормалек! Для джинна – исполнителя желаний есть новое задание. Дед Степан.
– И чего? – не понял Димон.
– Герман Кнабе купил землю, на которой ранее стояла деревня Харитоновка. Из прежних жителей остался лишь Степан. Можешь добыть о старике сведения?
– Нам нет преград на море и на суше! – заорал Димон. – Я помчался на оленях к полюсу безграничных знаний!
– Удачной поездки, – пожелала я и отсоединилась. Но засунуть трубку в карман не успела – та затрезвонила.
– Здравствуйте, – сказал незнакомый женский голос. – Нужен ваш совет: карликовый кролик по кличке Чарлик остолбенел. Мы с таким явлением встречаемся в первый раз! Подскажите, что сделать, дабы вернуть Чарлика к обычной жизни?
Мне сразу вспомнились идиоты, заключившие пари о покупке билетов на поезд Москва – Нью Йорк, мужик, который хотел накормить кота печенкой, и тетка, решившая купить отпугиватель от дивана.
– Здесь не справочная, – отрезала я, – внимательно набирайте номер.
– Татьяна Кауфман? – робко уточнила собеседница.
– Сергеева, вы не туда попали, – брякнула я и прикусила язык.
– Простите, простите, – рассыпалась в извинениях незнакомка и отсоединилась.
Не успела я отругать себя за глупость, как телефон снова ожил. Я догадалась изменить голос и пропищать:
– У аппарата зоопсихолог Татьяна Кауфман. Кто беспокоит?
– Рената Маленкова, – представилась та же самая женщина, – я из питомника, у нас беда. Лаура Карловна посоветовала обратиться к вам. Сделайте одолжение, подойдите в третий павильон, очень очень вас жду.
– Уже лечу, – пообещала я и поспешила в парк.
Не знаю, насколько большую территорию занимает питомник, но павильон номер три напоминал детский сад: небольшое двухэтажное здание и просторный двор для прогулок.
– Видите там, у сосны, на задних лапах стоит карликовый кролик? – нервно одергивая синий рабочий костюм, спросила Рената.
Я прищурилась, заметила в отдалении серую тушку и удивилась.
– Если зверь ростом около полуметра считается карликом, то какой тогда нормальный заинька?
Маленкова вздохнула.
– Мы его слегка перекормили, давали много витаминов и минеральных добавок. В придачу Чарлик отчаянный попрошайка, кругами ходит, в глаза заглядывает, ну и сунешь ему кусочек одного, шматочек другого, крошечку третьего. Знаю, что не положено, но сердце не камень, а Чарлик пользуется моей слабостью. Вот и перерос немножечко. Хотя, вот странность, сейчас он выглядит немного ниже и тоньше, чем обычно.
Я оглядела кролика, смахивающего на мешок сахара с ушами, и не стала педалировать тему размеров зайки, только спросила:
– В чем проблема?
Рената запричитала:
– Сегодня приезжал фотограф. Лаура Карловна всегда заказывает на Новый год календарь с животными. Наших питомцев снимают для каждого месяца – по одному, и на обложку помещают разных. На этот раз Лаура Карловна захотела сделать главным Чарлика! Кролик милый, ласковый, абсолютно не агрессивный, поэтому он не сопротивлялся навязанной ему роли фотомодели, покорно сидел под деревом. Но потом Виктор решил использовать вспышку...
К сожалению, Рената не застала сам момент съемок. Она отлучилась на пару минут в здание, а когда вернулась, фотограф уже собрал свою сумку.
– Сделали фото? – обрадовалась Рената.
– Отлично вышло, – похвастался тот. – Правда, Чарлик слегка испугался вспышки, теперь сидит, не двигается, не волнуйтесь, минут через десять он оживет, это естественная реакция.
Маленкова не имеет специального образования, она не ветеринар, а простой служитель, в задачу которого входит кормление животных, уборка вольеров и прочее. Если доктор выпишет больному четвероногому таблетки, Рената обязана дать их любому, даже бегемоту, но сама она не имеет права ни на какое решение.
Как назло, сегодня дежурный ветеринар отправилась закупать необходимую фармакологию и корма. Рената осталась одна с мелкими животными и абсолютно не понимала, что делать с Чарликом, который замер столбом. С подобным казусом Маленкова никогда не сталкивалась.
Сначала она особо не встревожилась. Спустя пару минут попыталась позвать Чарлика, но тот даже не пошевелился.
– Помогите... – ныла Рената, – очните Чарлика, вы должны уметь проделывать такое...
– Угу, – пробормотала я, даже не хихикнув, услышав замечательный глагол «очните».
Впрочем, а как сказать правильно? Прогнав некстати проснувшегося во мне учителя словесности, я решила изобразить настоящего ученого.
– Методы очухивания зверей от шока детально не изучены. Вы пытались воздействовать на способность Чарлика двигать лапами, обратившись к его гастрономическому инстинкту? Думаю, вид и запах любимого яства должен пробудить электрические цепи мозга и послать сигнал к мышцам.
– Чего? – растерянно попятилась Маленкова. – Хотите Чарлика к розетке подключить? Лучше не надо!
Я перешла на нормальный язык:
– Кролик любит пожрать?
– Обожает, – обрадованно кивнула Рената, – метет все подряд.
Мою ногу пронзила боль, я взвизгнула и схватилась за щиколотку. Чуть пониже косточки выступили две капли крови, а рядом из аккуратно постриженной травы высунулась небольшая ящерица темно фиолетового цвета. Я испугалась.
– Она меня укусила!
Маленкова присела на корточки.
– Дайте погляжу... Совсем чуть чуть, ерунда. Хотите, йодом помажем?
– Пожалуй, да. Лучше продезинфицировать ранку, – согласилась я.
– Сейчас принесу раствор, – пообещала служительница, пошла к дому и завернула за угол.
Я решила последовать за Ренатой и тоже обогнула здание. Но, не дойдя до крыльца, оцепенела, как кролик Чарлик. Сбоку от входа в павильон лежал огромный тигр, время от времени лениво помахивающий хвостом.

Глава «  1-3 4-6 7-10 11-13 14-17 18-21 22-24 25-27 28-30 31-34  »

На главную