Шёл ноябрь сорок первого… В полумраке кабинета за письменным столом полусидел-полулежал человек в военной форме.
Третьи сутки не могу уснуть… То одно, то другое. Когда, наконец,
позвонят из Москвы насчёт сбора на эвакопункте? Дома бардак, месяц уже
живём на чемоданах готовые в любую минуту сорваться с места.
Клонило в сон, глаза слипались. Подвинув ближе к уху телефонный аппарат, он прилёг на стол и сразу отключился.
Ему снился хороший сон… Летний день в Сосновке, на даче, на берегу
озера. Они всей семьёй на отдыхе, что удавалось так редко в это лето.
Варя сидела в тени деревьев за мольбертом и рисовала, а мы с сыном
готовили к спуску огромный фрегат, который мастерили всю зиму и весну.
Сын Сашка натягивал паруса, а я подкрашивал наши недоделки. Наконец было
всё готово.
- Пап, давай спустим торжественно, как полагается!
- Давай, а как мы это сделаем? Шампанское о борт он у нас с тобой не осилит, -весело ответил я.
- Разбейте тарелку, делов то! - прокричала нам Варя.
- Точно! Пап, давай тарелку!
Сын подбросил тарелку над каменным валуном, служившим нам верфью.
Тарелка взмыла вверх, и… всё вокруг остановилось… Варя смотрела на нас
радостно-возбуждённым взглядом, взмахнув кистью. Саша устремил взгляд в
небо и, не отрываясь, смотрел в одну точку. Всё замерло вокруг, и лишь
тарелка медленно опускалась вниз… Достигнув поверхности камня, она так
же медленно стала разлетаться на мелкие кусочки…
Комнату сотрясло. Я проснулся и поднял голову. На полу валялся разбитый
вдребезги стакан для карандашей, книги с полок были разбросаны по полу, а
в центре лежал разбитый портрет Иосифа Виссарионовича.
Что за… И тут комнату сотрясло повторно. Чем они там бомбят? Этого же не
может быть. Я попытался встать, но был сбит очередным толчком. Надо
переждать… Прошло полчаса, и всё стихло. Я снял трубку телефона -
тишина… Прошло ещё несколько минут, прежде чем телефон неожиданно
звякнул... Ну, наконец то!
- Алло!
В трубке слышалось потрескивание.
- Алло! Говорите! - прокричал я.
- Это кто там у телефона? - послышалось из трубки.
- Майор Дымов. А вы кто?
- Дымов? С какого участка?
- С кем я говорю? - переспросил я.
- Коба я, - промычала трубка.
Я выпрямился по струнке, лоб покрылся испариной, руки дрожали.
- Ттоварищ Сталин….
- Дым, ты там дури, что ли, переборщил? - раздался смех.
- Нне понял, ттоварищ Ссталин…
- Кончай, Дым, прикалываться, - ржал собеседник. - Там к вам караван
идёт, передай с ними той дури, что напринимал щас. Лады? - продолжал он.
Я положил трубку… Похлестав себя по лицу, я стал набирать домашний телефон.
- Девушка! - прокричал я, но она уже повесила трубку.
Я набрал ещё раз.
НЕПРАВИЛЬНО…
- Девушка! Не бросайте трубку!
Опять не успел…
Что происходит? Что за бред? Ничего не понимаю. Почему она не хочет меня выслушать и бросает трубку?
Лишь с пятого раза я понял, что это какая-то злая шутка. Кому и зачем потребовалось записывать этот бред?
Надо выбираться отсюда. Наверняка, на поверхности сильные разрушения. СКОРЕЕ НАВЕРХ И К СЕМЬЕ! - пульсировало у меня в голове.
Первым делом был возвращён на место портрет вождя. Затем, отряхнув пыль с
формы, я открыл дверь и вышел в коридор. Лампочки на стенах еле-еле
мерцали, шкафы с документацией были повалены на пол, двери в кабинеты
сослуживцев были открыты и внутри также творился жуткий беспорядок.
- ЕСТЬ КТО?! - прокричал я.
Мой голос ответил мне на мой же вопрос раскатистым эхом…
Что-то странное было во всем этом… Кругом, на всех предметах лежал такой слой пыли, казалось, что здесь не убирались годами…
Ничего не понимаю! Что за….и тут, добравшись до выхода, я испытал шок… У
самой двери лежал высохший труп живущего у нас кота… Вчера только
кормил его… В груди всё сжалось, а к горлу подступила тошнота. В голове
всё потемнело… Что происходит? Я сплю? Нет, я точно сплю!!!
Сейчас, сейчас я это докажу. Осмотревшись вокруг, я увидел лежащий на
полу дырокол. Вот сейчас всё кончится, и я проснусь. Схватив дырокол, я
со всего размаху ударил им по ладони.
- ААААААААААААА!!!!!!!!!
Тело пронзила острая боль… Я закрыл глаза. Спустя несколько минут, я
приоткрыл глаза в надежде увидеть привычную обстановку, но… ничего не
изменилось. На ладони проявилась красная борозда и припухлость. Было
довольно больно.
Надо выбираться, а там всё прояснится. Набрав дрожащей рукой код на
замке, я нажал на рычаг. Дверь со скрипом начала медленно отъезжать.
- Командир! Тут стена расходится! - послышались крики снаружи.
Уже лучше… Я не один… Люди, и причём военные! - вихрем пронеслось у меня в голове.
- Товарищи! - прокричал я в образовавшуюся щель.
Послышался сильный треск и какой-то металлический голос произнёс:
- Серый! Повтори! Какая ещё стена?
- Стена в четвёртом отсеке, откуда сигнал был. Тут ещё кто-то внутри есть.
Опять сквозь треск:
- Проверь ксиву у них. Будь осторожней!
Дверь, приоткрывшись ещё немного, остановилась, задев какой-то предмет…
В груди колотилось сердце, готовое вырваться наружу. Мысли путались в
огромный моток непонимания. Что, чёрт возьми, происходит? Неужели за
то время, что я был в отключке, так изменилась обстановка на фронте?
- Слышь, кто вы там? Документы какие-нибудь имеются?
- Так тточно… Имеются, - дрожащим голосом произнёс я.
Порывшись в карманах, я вытащил удостоверение. Подойдя к образовавшемуся
проёму, я был ослеплен ударившим по глазам сильным светом фонарей,
расположенных на головах стоящих по ту сторону людей.
Кто они? Спасатели?
Я положил в протянутую ладонь своё удостоверение. Рука также удивила
меня своим необычным видом. Она была обтянута в толстую грубую кожу с
металлическими пластинами. На концах пальцев были прикреплены острые
железные наконечники. Дальше уходила в темноту рука, обтянутая в такой
же материал с пластинами.
- Так,так, - удивлённо произнёс незнакомец. –Ты кто такой? Я просил документы, а не макулатуру мне показать.
- Да как вы со мной разговариваете? - возмутился я. - Ваше звание и номер части!
- Слышь, командир, тут цирк какой-то. По ходу нет документов.
Снова тишину разрезал треск, доносившийся из ладони незнакомца.
- Что за цирк? Можешь нормально объяснить? - прошипел металлический голос.
- Да тут тип такой стоит… Короче, кажись, он перед тем, как сюда попасть, в театр, что наверху, зашёл, - усмехнулся незнакомец.
- Ничего не пойму. Серый, какой ещё театр?
- Да он в военной форме прошлых веков и документики такие же.
- Вы чего себе позволяете? Как вас там? Я майор ,спецполк НКВД! Да я вас за этот ваш цирк под трибунал отдам!
- Слышишь, командир? Он, кажись, того… В больничку его для начала надо определить.
- Он сам по себе не может быть. Выясни, откуда, - прошипело в ответ.
- Бум выяснять. Так кто ты такой? - обращаясь ко мне, спросил он
- Я не собираюсь разговаривать с вами в таком тоне! Кто вы такой?
- Я то Серый, - весело произнёс он. А вот ты, вы кто такой будете?
- Майор Дымов. Спецотдел НКВД при Ленинградском метрополитене.
- Упс… Майор, ты что-нибудь понятное назови. Хватит ломать комедию. Откуда ты пожаловал к нам? С караваном или один?
Караван, - промелькнула у меня в голове. Уже второй раз слышу про
какой-то караван, который должен прийти. Что-то мне всё это не нравится…
- Вы от… Кобы? - неуверенно спросил я.
Ну, наконец то, майор! Хоть какую-то ясность внёс, - обрадовался незнакомец. -Командир, порядок! Он Кобу знает!
- Рад за вас. Проверьте помещения и домой. Конец связи, - прошипел голос и пропал.
- Будет сделано!
Протиснувшись сквозь узкую щель, я наконец оказался перед своим
собеседником и ещё несколькими людьми, стоящими вокруг него с автоматами
наперевес. Все они были одеты в одинаковые костюмы, похожие на
водолазные, но подогнанные под тело и не мешающие движению. Лица
частично скрывали шлемы, одетые на голову и снабжённые фонарём и ещё
непонятными приспособлениями. На ногах были ботинки необыкновенной формы
на очень толстой подошве.
- Серый, - представился незнакомец. Это Жук, Хлыст и Бодяга, - обведя
всех присутствующих рукой, произнёс он. A ты, стало быть, у нас Майор.
- Может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? - спросил я.
- Кончай прикалываться, Майор. Сейчас отведём тебя к Катюхе, там тебе
всё и объяснят. Хочешь, даже покажут, - сквозь приступ всеобщего смеха
произнёс Серый.
Пришлось умерить своё любопытство и дождаться объяснений от кого-нибудь
другого. Хотя какие объяснения внесут ясность в происходящие, я уже мало
представлял. Отсутствие проезжающих поездов можно было ещё понять, как
последствие прошедшего авианалёта, отсутствие света в тоннеле -
повреждениями на линии, но вот высохший труп кота… и всё остальное…
Я неуверенно шагнул вслед за моими новыми знакомыми…
